Сегодня, 19.сентября в национальном музее открылась выставка "Отечественная мода ХХ века", созданная совместно с музеем истории г. Иркутска.
В начале ХХ века в Иркутске появляются модные мастерские, которых уже в первом десятилетии ХХ века насчитывалось несколько десятков. Здесь можно было заказать модное платье, верхнюю одежду, корсеты, всевозможные пояса для худых и полных женщин по последним парижским фасонам или же починить их.
Газеты пестрели объявлениями мастерских Готлюс, Гумовской и других: «Мадам Тышевич. Прием заказов дамских платьев, верхних костюмов и корсетов». «Корсеты Рубанович. Принимаются заказы по последним парижским фасонам. Работаются гигиенические корсеты, полукорсеты, без планшетки. Большая улица против Благовещенской улицы».
Корсеты шили из тканей нежных тонов – голубой, розовой, вставляли планки из китового уса, украшали кружевами. Шнуровался такой корсет сзади. Некоторые модницы затягивали талию до 50 см. Какое это было мучение и для нее самой, и для тех, кто зашнуровывал ее корсет!
Модной считалась фигура, напоминающая рюмочку: талия – осиная, бедро – крутое. Для того чтобы фигура приобрела модные пропорции, дамы зачастую пристегивали к лифу или корсету специальные подушечки: одну длинную сзади и две маленькие на бедра.
В начале ХХ века в Иркутске были модными платья – «татьянки» с широкими юбками и рукавами реглан. Но прежней популярностью пользовался и втачной рукав, состоящий из двух половинок. Он обтягивал руку и украшался вышивками.
Приведем описание костюма иркутской модницы из простонародья начала ХХ в.: «Верхняя юбка из черной шерстяной материи в рубчик, нижняя – из шерстяной красно-коричневого цвета материи, серый однобортный суконный жакет с откладным из серого бархата воротником с 6-ю костяными крупными пуговицами, кофточка из газовой материи с красными цветами, длинная нижняя полотняная рубашка с грудной вставкой, чесунчовые панталоны белого цвета, кожаные ботинки с высокими каблуками на пуговицах, бумажные черные чулки, резиновые зеленые подвязки, серебряные серьги со вставками из шлифованного многогранного стекла».
Помимо пошивочных, были и магазины готового платья и готовой обуви. Готовое белье можно было приобрести на ул. Большой и Пестеревской в магазинах «Товарищества Второва», «Иркутского мануфактурного товарищества», товарищества «Кальмеер с сыновьями», магазинах Дорфмана, Дьяконова, Касьянова, Мерецкого, Перетц, Погребецкого и Авдановича, Шнейдермана.
Так, оптово-розничный модный магазин Л. Б. Мерецкого в Иркутске, располагавшийся на ул. Пестеревской, предлагал «огромный выбор элегантного мужского, дамского и детского платья новейших фасонов и материалов», а также «белья мужского и дамского, шляп, шапочек и фуражек, галстухов и перчаток и многих других товаров». А в магазине О. И. Лаптева на Пестеревской имелся широкий ассортимент обуви лучших русских фабрик: Санкт-Петербургских, Московских, Варшавских, Сарапульских, Кунгурских, Кукморских, Нижегородских и Барнаульских, а также резиновые галоши Российско-Американской резиновой мануфактуры, Кавказские бурковые сапоги, разная валенная и суконная обувь, и другие кожаные изделия.
Модники и модницы могли посетить парикмахерский и парфюмерный магазин М. И. Флекеля на ул. Большой, где можно было приобрести парфюмерные и галантерейные товары, духи, одеколоны, укрепительные для волос и душистые воды заграничных и русских фабрик, мыла, помады и пудры, крема для лица и рук, зубные порошки и элексиры, краски для волос и грима, бритвы, кисти, мыльницы и другие принадлежности для бритья. Мужские крахмальные сорочки, знаменитое бумажное белье Мей и Эдлих, дамское, мужское и офицерское, перчатки, галстухи и запонки. Здесь же можно было заказать всевозможные парикмахерские изделия: парики, накладки, косы, фризетки, шиньоны, сделать прическу или завивку. Кроме того, парфюмерия и косметика была нередким товаром в аптечных магазинах и лавках. Галантерейные, меховые и мануфактурные товары продавались в двух десятках магазинов. Был специализированный магазин зеркал, и несколько ювелирных. В продаже был и такой модный аксессуар, как зонты и трости. Зонты защищали не только от дождя, но и от солнца. А с тростями ходили и мужчины и женщины.
Несмотря на изобилие и широкий ассортимент товаров, по-прежнему ценилось женское умение шить и рукодельничать. К услугам иркутянок были шесть школ кройки и шитья, а также более десятка магазинов, продающих швейные и вязальные машины. В Иркутске также были фирменные магазины всемирно известных швейных машин компании «Singer».
В августе 1914 года началась первая мировая война, в ней Россия выступила на стороне Антанты. Военный конфликт стал глобальной трагедией нового века. Он унес былое величие монархий Европы. Политические события повлекли за собой кардинальные изменения в обществе, отразились они и на дамской моде. Сразу стала неуместной мода на стиль модерн - он никак не вязался с новыми историческими реалиями - первая мировая война направила развитие моды XX века в другое русло. "Историческая эпоха, нами переживаемая, отразилась, как и следовало ожидать, и на такой важной для нас области, как мода. "Военные" нотки прокрадываются мало-помалу в наши туалеты и могут быть отмечены всюду. Шляпы, платья, костюмы, блузы - все подпало под влияние, обнаруживающееся не только в линиях покроя и мелких деталях, но даже и в модных цветах. <…> Длинные пальто, у которых углы передков застегиваются назад, как у шинелей наших солдат; высокие воротники военного фасона, обшитые золотой тесьмой с золотыми мотивами на углах - все это отзвуки настоящей войны…". ("Модный свет" № 5, 1915)
C первых дней войны на фронт ушло почти все мужское население страны. Женщинам, даже тем, кто раньше не работал, пришлось занять рабочие места на заводах и фабриках, встать за прилавки магазинов, работать в больницах и клиниках, в конторах и на коммутаторах. Вся нарядная праздничная одежда вдруг оказалась неуместной и в итоге – невостребованной. На первый план вышли удобные, практичные модели, лишенные оборок, подолов и прочих модных излишеств. Да и в мрачной, измотанной войной стране людям скорее хотелось защититься от ветра, согреться, укутаться. Поэтому ко двору пришелся упрощенный крой, позаимствованы фасоны из мужского гардероба, но главное - укорочены подолы дамских юбок. Война требовала других форм — широко распространились юбки и блузки с застежкой спереди, матросские воротники, небольшие облегающие шляпки на манер пилоток, прямые пальто, темные, немаркие цвета в одежде сочетании с девственно-белым, цветом милосердия.
Недостаток тканей и дороговизна модных товаров побудили многих женщин в России заняться домашним шитьем и рукоделием. Модные журналы принялись печатать и продавать выкройки к своим моделям, вышивка и макраме распространились повсеместно.
Война не принесла России победы, наоборот, она обострила все социальные и политические противоречия в стране. Февральская революция 1917 года привела к власти Временное правительство, 2 марта того же года император Николай II отрекся от престола.
Октябрьская революция 1917 года и гражданская война потрясли страну и весь мир. Почти 10 миллионов россиян разных сословий покинули Россию. Прекратили работать заводы и фабрики, рабочие ушли на фронт. В стране была разруха. Ткани, хранившиеся в магазинах и на складах, были экспроприированы, все частные пошивочные мастерские и магазины - закрыты. Одежда перешивалась, перелицовывалась и изнашивалась до дыр! В журналах мод давались рекомендации, как сшить платье или пиджак из одеял, скатертей, штор, полотенец, платков, остатков материи. Очень популярен был полосатый матрасный тик, как впрочем, и любые другие ткани, использовавшиеся в домашнем обиходе. Был запрещен модный в те годы крой "по косой", оборки, отделки - все то, что требовало дополнительного расхода материи.
В годы Гражданской войны в Приангарье шел процесс катастрофического падения промышленности и деградации кустарных промыслов. Большинство предприятий обрабатывающей промышленности простаивало или было на грани остановки из-за нехватки сырья, топлива, продовольствия и рабочей силы. Так, производство продукции кожевенных заводов Иркутска практически прекратилось. В 1919 г. сгорели основные цеха крупнейшего кожевенного предприятия губернии — завода «Сибирмонгол». В швейной и кожевенной отраслях работали в основном кустари-одиночки.
На городских улицах появились мужчины и женщины в кожаных комиссарских куртках, кожаных фуражках и солдатских гимнастерках, перепоясанных кожаными ремнями. Популярнейшей мужской одеждой стали сатиновые косоворотки, надетые с городскими пиджаками. Женщины облачались в платья, сшитые из холста, прямые юбки из солдатского сукна, ситцевые блузы и матерчатые куртки. Мужские гимнастерки, перекочевавшие в женский гардероб, теперь подчеркивали равноправие между советской женщиной и советским мужчиной.
Приметой нового послереволюционного времени стала красная косынка – символ освобождения женщины, теперь её надвигали на лоб и завязывали на затылке, а не под подбородком, как это было традиционно принято раньше. Обувь, мужскую и женскую, составляли сапоги, ботинки, парусиновые тапочки, резиновые боты.
Однако совсем без одежды было нельзя - и в стране начинаются попытки создания нового, советского стиля в моде. Новый ритм послевоенной жизни продиктовал рождение нового стиля. Женщины не хотели возвращаться к прежним модным стандартам. Их больше устраивал свободный силуэт платья - без корсета, укороченный, прямой, с мягкой заниженной талией, с застежками, перенесенными со спины на грудь, гораздо более удобный на работе, в городском транспорте, в очередях. В 1920-е годы получила широкое распространение новаторская застежка-молния. Эмансипированные женщины этих лет стали делать короткие стрижки, заимствовать одежду из мужского гардероба, осваивать мужские профессии.
За создание нового облика трудового человека взялись русские конструктивисты. Владимир Маяковский в своем очерке о французской живописи писал: "Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства - конструктивизм..."
Отныне искусство должно было служить производству, а производство — народу. Большинство тех, кто впоследствии примкнул к течению конструктивистов, были идеологами утилитаризма или так называемого "производственного искусства". Они призывали художников "сознательно творить полезные вещи" и мечтали о новом гармоничном человеке, пользующемся удобными вещами и живущем в благоустроенном городе.
Особое внимание художники нового времени уделяли "прозодежде для трудящихся" (производственной одежде): "Так как в подавляющем большинстве у нас преобладает трудовой элемент, одежда должна быть приспособлена для трудящихся и для того вида работы, которая в ней производится". Они взяли за основу простейший крой рубахи, составленный из прямоугольников. Такие вещи не только соответствовали канонам конструктивизма - их можно было легко тиражировать на фабриках.
Как только закончилась Гражданская война, вожди страны Советов были вынуждены принять в 1921 году Новую экономическую политику - НЭП. В нэповской России появлялись журналы, рекламирующие красивую жизнь и модную одежду, магазины с прекрасными вещами. Многие товары попадали на прилавки из ломбардов, куда люди несли свое добро, нередко остатки фамильных драгоценностей. Советские граждане устали от "военного коммунизма".
Постепенное возрождение промышленности Иркутской губернии началось только в условиях новой экономической политики, ориентированной на использование товарно-денежных отношений, частного капитала и частной инициативы, новых форм управления и хозяйствования, основанных на хозрасчете и рыночных отношениях. В Иркутске в государственном ведении остались два кожевенных завода и пимокатная фабрика. Предприятия «модной» отрасли попали в разряд «самоснабжающихся», были сданы в аренду или вовсе возвращены владельцам как малорентабельные.
К этому времени относятся попытки организации управления кустарно-ремесленной промышленностью. Еще в марте 1920 г. в Иркутске организуется Иркутское бюро кустарей, находившееся в ведении губкустпрома и губсовнархоза, с целью «объединения всех кустарей и ремесленников-одиночек, не состоящих членами артелей и промкооперативов, и содействия их культурному развитию и материальному благосостоянию». В его задачи входило создание на местах производственных артелей, промысловых товариществ и товариществ по закупочным и сбытовым операциям. К концу 1925 г. бюро объединяло более 1100 человек. С 1 октября 1921 г. начинает действовать губсоюз кустарно-промысловых кооперативов. На 15 мая 1922 г. работала 341 артель, объединившая 4217 кустарей и 956 кустарей-одиночек. Объединение кустарей Иркутска в кооперативы особенно бурно развивалось, когда открылась возможность работы на рынок. Показателен тот факт, что более половины кустарей в Иркутске работали в портновской, кожевенной и сапожной отрасли.
Снабженческо-сбытовая и торговая деятельность в соответствующих масштабах осуществлялась синдикатами, губторгами, кооперативными организациями, частными лицами и смешанными обществами. В 1923 г. в Иркутске функционировали «Кожсиндикат», «Текстильсиндикат», «Швейпромсиндикат» и др.
Иркутское отделение Всероссийского текстильного синдиката находилось по адресу Фурье,14-16 и шло на самые разные хитрости, чтобы наладить работу: брало в уплату сырье, предоставляло скидки и кредиты государственным организациям и постоянным частным клиентам. На Фурье можно было купить разную продукцию текстильных фабрик СССР с минимальной наценкой: шерстяные и суконные ткани, трикотажные изделия (фуфайки, чулки, перчатки, шарфы, вязаные кофты), скатерти, полотенца, нитки, вату и прочее.
В нэповской России атрибутами красивой жизни стали модные фетиши середины 20-х годов – костюм "маренго", костюм из бостона, фетровые боты, коверкотовые и шевиотовые пальто, котиковые манто, каракулевые саке, беличьи шубки, чулки со стрелкой, духи "Убиган" и "Лёриган де коти" и прочие роскоши. Наряды тех лет напоминали сорочки: талия упала на бедра, вытачки исчезли. На голове — непременная панама или фетровый колпак...
Те, кому блага новой экономической политики были не по средствам, обеспечивали себе модную одежду рукоделием, перешивая старые платья, перекраивая купленные дешёвые вещи, конструируя модные модели из тканей, которые удалось "достать", обращаясь к выкройкам в журналах мод.
Помните?.. "Эллочка приобрела... шиншиловый палантин, завела себе голубиную шляпу из аргентинского фетра и перешила новый пиджак мужа в модный дамский жилет..." (И. Ильф и Е. Петров "Двенадцать стульев"). Чтобы украсить скромные вещи, умелицы спарывали со старых бабушкиных нарядов пайетки, бисер и стеклярус. Вышивая ими материи, они создавали красивые туалеты. Жажда нравиться всегда выручала русских женщин.
Частники поспешили открыть множество ателье и артелей, появилось большое количество портновских мастерских.
Постепенно в Стране Советов менялось отношение к человеку и к моде. Защитить строителей светлого будущего от тлетворного влияния Запада должен был "железный занавес". Все чаще и чаще мода порицалась в газетных передовицах и фельетонах. Ведь времена менялись. В 1929 году начался этап индустриализации страны - все силы были брошены на строительство тяжелой промышленности, новый гегемон Страны Советов не воспринимал моду. Сталин заявил, что Советский Союз окружен врагами и поэтому страна должна быть сильной, с крепкой властью и плановой экономикой.
По инициативе Сталина было покончено с НЭПом. Закрылись частные предприятия — парикмахерские, рестораны, лавки, ателье и модные журналы. Приветствовались исключительно массовые трудовые свершения. "Журнал для домохозяек" переименовали в "Журнал для женщин". Там мы читаем: "Рядом с красотой и даже выше красоты стоит ум. Без этого таинственного огня красота — бесполезное холодное сокровище. Почти все женщины, которые вдохновляли гениальных художников разных времен и разных народов, не были красавицами, но были в высшей степени умны". Вывод — надо гордиться не красотой, а умом и социалистической сознательностью.
Стал популярным лозунг: "Да здравствует женщина — товарищ мужчины!"
Однако в 1930-е годы потребности людей росли, всем хотелось носить добротную одежду, иметь возможность купить праздничное платье, теплое зимнее пальто и хорошую обувь, приобрести удобные и красивые детские вещи, но разрушенная, и пока еще далеко не полностью восстановленная швейная промышленность СССР, с трудом обеспечивала население огромной страны, не то что красивым и модным, а даже самым насущным. Кругом ощущался дефицит.
Если рассмотреть ситуацию в легкой промышленности по отдельным отраслям и производствам, то выявляется следующая картина. Производство обуви на Иркутской обувной фабрике в 1932-1939 гг. увеличилось с 411,8 до 564,2 тыс. пар. На Иркутской пимокатной фабрике в 1933—1939 гг. выпуск валяной обуви вырос с 49,6 до 130 тыс. пар, войлока строительного — с 45,4 до 178 тонн. Более чем в 4 раза выросло производство верхнего трикотажа и белья на Иркутской трикотажной фабрике, переданной обллегпрому хозяйственным отделом ОГПУ в 1934 г. В конце периода продукция швейно-трикотажной отрасли составляла 60 % валовой продукции легкой промышленности. В 1930 г. на базе кадров пошивочной мастерской в здании бывшего торгового помещения была создана швейная фабрика, которая в 1939 г. выпустила продукции на 10,5 миллиона рублей. Иркутский кожевенный завод выработал в 1939 г. 848 тонн жестких товаров, которыми снабжались Иркутская, Новосибирская и Красноярская обувные фабрики. Иркутская обувная фабрика производила 860 тыс. пар обуви в год. Сапоговаляльная фабрика выпускала 150 тыс. пар валяной обуви и 120 тыс. тонн строительного войлока в год.
В 1930-е годы в стране резко возросло производство ситца, чрезвычайно популярного из-за дешевизны. В этот период текстильная промышленность развивалась под девизом "Советская ткань – лучшая ткань в мире!". Однако купить ткань в свободной продаже можно было только в крупных городах, и то не всегда.
Поэтому многие даже не задумывались, о том модная у них одежда или нет, а попросту носили то, что еще можно было носить. В начале 30-х годов производимая в стране одежда и обувь в основном продавалась по карточкам, и все равно они были сравнительно дороги, их покупали в силу практической необходимости, а не для смены вышедшего из моды гардероба.
Понятно, что в таких условиях само понятие мода отрицалось, как буржуазное явление, исконная национальная одежда пропагандировалось как эталон вкуса. Ничего краше вышитой крестиком рубахи или платья не было. Напоминают нам об этом фильмы "Волга-Волга" и "Веселые ребята". Оды пелись народу — строителю социализма, и вождю всех народов товарищу Сталину. Среди мужчин поощрялся спортивный стиль одежды или полувоенный: френч, как у вождя, и брюки, заправленные в сапоги. Летом носили навыпуск гимнастерки или рубахи с вышивкой, подпоясанные кожаным ремешком.
На службу простые труженицы носили разрозненные ансамбли — жакеты, блузки, трикотажные кофточки с юбками. Платье, порой единственное нарядное, украшали кружевным воротничком. Зимой надевали "каленые" пальто на вате с воротником из цигейки или каракуля, а счастливицы на плечи накидывали горжетки из чернобурки с лапками и хищной мордочкой.
Большинство женщин в стране умело рукодельничать – шить, вязать, вышивать. То, что невозможно было купить, делали своими руками. Починить, перешить, перелицевать - все это характерные бытовые термины советской эпохи. Так как тканей не хватало, большой удачей было наличие старой добротной дореволюционной одежды, которую можно было перекраивать на новый лад. Именно по этой причине в нашей стране, в отличие от Запада, осталось очень мало винтажной одежды первой половины XX века - она попросту сносилась.
Но грянул 1937 год... "На моду у советской женщины-труженицы не могло оставаться времени. Наряжается — значит, мало работает. Мало работает — значит, тунеядка. За любовь к красивым вещам прорабатывали на комсомольских и партийных собраниях. Самые невероятные обвинения предъявлялись модникам и модницам тех лет. Таким образом, желание выглядеть модно могло стоить, в лучшем случае, карьеры, в худшем — даже свободы" (А.Васильев. "Мода за железным занавесом").
Актрисы кино и жены высокопоставленных работников, которые прежде задавали тон в моде, более всего и пострадали от репрессий. Модничать теперь рисковали не многие — боялись доносов. Но даже этот страх отступил перед лицом тяжелейшего испытания, выпавшего на долю нашей страны - войны....
Начавшаяся Великая Отечественная война, без сомнения отложила свой отпечаток и на образ жизни, и на внешний облик людей. Вся страна в едином порыве поднялась на борьбу с захватчиками. Героями этих лет стали военные, в гимнастерках и пилотках, в тулупах и шапках-ушанках, шинелях и фуражках. В тылу работу на заводах и фабриках, оборону городов, уход за ранеными взвалили на свои плечи женщины. Многие из них ушли на фронт и сражались наравне с мужчинами, были полевыми медсестрами и служили в госпиталях. Их одеждой на долгие 4 года войны стали телогрейки, шинели и кирзовые сапоги. Формы гражданской одежды утратили женственность и приобрели военный характер еще в конце 1930-х, словно ощущая приближение грядущей войны. Главной деталью и в мужском, и в женском гардеробе стали подкладные плечи, увеличивающиеся с каждым годом. Появились накладные карманы, кокетки и глубокие складки на спине, хлястики и погончики, перепоясанная талия.
Согласно плану Совета по эвакуации, в Иркутск и другие города области были вывезены более двадцати крупных промышленных предприятий, около десяти трестов и сырьевых баз. В Ленинском районе Иркутска была размещена Днепропетровская обувная фабрика, став самостоятельной обувной фабрикой № 9. Швейные фабрики разместили на родственных предприятиях. Их работники – это тысячи и десятки тысяч людей, многие прямиком из столицы. Вначале они выделялись своими европейского покроя одеждами, женщины – шубками, шляпками и другими модными вещами, но вскоре все было продано или променяно на продукты, и москвичей уже было трудно выделить среди местных жителей.
Нарядные платья, блузки, шали, сохранившиеся с довоенных времен, были отложены до лучших времен, став ностальгией по мирной жизни, символом скорой победы.
После окончания войны на советскую моду начали работать фабрики, которые до этого шили шинели и ватники для армии. Легкая промышленность города была представлена предприятиями обувной, швейной, трикотажной, пищевой отраслей. Старейшее предприятие Иркутска — кожевенный завод имени Марата — выпускало жесткие кожтовары и поставляло их на обувные предприятия от Ленинграда до Сахалина. После войны усилия коллектива были направлены на механизацию трудоемких технологических процессов, на создание поточных и конвейерных линий. На заводе была смонтирована поточная линия по переработке полуфабрикатов, сооружен подошвенный поток, внедрена автоматическая линия по обработке шерсти. Производством обуви в городе занимались три фабрики и несколько артелей, поэтому спрос на сырье был огромен. В обувной промышленности города было занято более 5% всех рабочих. В эти годы в Иркутске были сданы в эксплуатацию трикотажная фабрика, фабрика химчистки.
Иркутская трикотажная фабрика выпускала 70 наименований изделий, швейная фабрика № 1 осваивала выпуск новых моделей швейных изделий, но она не могла удовлетворить растущий спрос населения, особенно на детскую одежду. В 1958 г. в городе начала работать швейная фабрика № 2.
Среди предприятий города было более 40 артелей промкооперации, они обеспечивали выпуск 10 % объема городской промышленности, причем производили те товары, которые больше всего были нужны жителям. Артели «Нерудстрой», «Игла», «Универсал», «Швейник», «Шубник», «Строчевышивка», «Канат», «Прогресс» и другие выпускали меховые и швейные изделия, обувь, мебель, краску, известь, бутовый камень, всевозможные изделия из дерева, в целом более 60 видов продукции.7
Предприятия легкой промышленности быстрее перестраивались на производство товаров для населения города и области, чем коллективы предприятий тяжелой промышленности. Удельный вес их товаров в объеме производимой в городе промышленной продукции не превышал 30%.
Среди военных выцветших кителей, старых пиджаков и серых пыльников редкостью были женщины в новых ярких нарядах.
Медленно и постепенно, но внешний вид людей начал преображаться. Модная, яркая, красивая одежда подчеркивала долгожданную радость, праздничную эйфорию победы. Женщины спешили с головой окунуться в мирную жизнь, найти себе пару в поредевших рядах мужчин. Мода стала своеобразным лекарством от ран, нанесенных войной. Выпускался "Журнал мод" и наборы выкроек. Однако модели из журналов разительно отличались от того, что можно было увидеть на полках магазинов. Тому было объяснение - после войны стояла задача как можно быстрее насытить рынок одеждой, доступной населению. Часто в ущерб ее качеству. Поэтому красивая ткань была лучшим подарком на День рождения или другой праздник.
Массовое влияние на развитие советской моды оказывало кино. Подражая советским актрисам, таким как Любовь Орлова и Марина Ладынина. Валентина Серова и Лидия Смирнова, Людмила Целиковская и Зоя Федорова, женщины делали перманентные завивки, выщипывали брови, ярко красили губы, носили кружевные воротнички и шелковые платья в горох. В Иркутске были и свои примеры для подражания. Первым диктором на иркутском телевидении в 1958-60 годах была очаровательная женщина, актриса Капиталина Ивановна Мыльникова.
5 марта 1953 года умер "Вождь всех народов". Спустя три года первый секретарь ЦК КПСС, Хрущев на закрытом заседании XX съезда зачитал секретный доклад – "О культе личности И.В. Сталина». Обстановка в стране менялась. Появилась возможность говорить вслух, не боясь "стукачей". Политические заключенные выходили на свободу "за отсутствием состава преступлений", многих реабилитировали посмертно. Народ воспрянул духом.
Десятилетие с 1956 в СССР назвали "оттепелью". Термин прижился после выхода в одноименной повести Ильи Эренбурга. Повеяло слабым ароматом свободы, но и это приносило людям счастье. Успехи СССР были налицо. Строилось много фабрик, заводов, гидроэлектростанций, взмыли ввысь отечественные гражданские самолеты. В период "оттепели" перед страной было поставлено три задачи: накормить народ, дать ему достойное жилье и - красиво одеть.
31 декабря 1954 г. был сдан в эксплуатацию производственный кор¬пус ателье мод на ул. Франк-Каменецкого, 19. В одном из зданий при чаеразвесочной фабрике работал и филиал Иркутского ателье мод. Здесь сотрудники предприятия имели редкую возможность приобрести отрезы тканей хорошего качества и современных расцветок, заказать на пошив брючные костюмы, платья, сорочки. И все это без отрыва от производства.
В сентябре 1955 г. с переводом студентов из Москвы, в городе появились так называемые «стиляги». Местом своих тусовок они избрали полукруглую площадку напротив ули¬цы Свердлова, которую стали именовать «круг», улицу Карла Маркса стали называть «брод». Зимой местом сборищ становился каток на стадионе «Локомотив». Так назы¬ваемые «стиляги» — это молодежная прослойка 1950-х гг. — первые фанатики джаза, пожелавшие отделиться от серого мира казенщины. Первые стиляги — приезжие из Москвы, которые диктовали свои вкусы местной молодежи. Они установили свой стиль одежды: ботинки на толстой подошве из китового уса, которые называли «манной кашей», белые носки, зауженные короткие брюки, шириной не более пяти спичечных коробок, цветные рубахи, широкие пиджаки. Галстуки были двух видов: короткие широкие с яркой расцветкой, с видами растительности тропических стран, и узкие, темные «шнурки», скрепленные посредине металлической пряжкой, которые называ¬ли еще «собачьей радостью». На голове кок.
Реакция со стороны властей и горожан последовала незамедлительно – уже в октябре со стилягами началась организованная борьба. Комсомольцы счита¬ли их «моральными уродами», «вредной опухолью общественного организма». Были установлены стенды «Комсомольского прожектора», где вывешивались фотогра¬фии самых активных стиляг. Регулярно устраивались очистительные рейды по мес¬там, где собирались представители экстравагантной молодежи. Главным инструментом комсомольцев были ножницы. Приперев очередного стилягу к стенке, «блюс¬тители морали и строгого стиля» резали снизу узкие штанины брюк. Именно от такого рейда пострадал ведущий артист театра музкомедии Николай Каширский, имевший в городе самые узкие брюки.
С появлением «стиляг» возрос спрос на джазовую музыку. Пластинок в продаже не было, особенно записей зарубежной музыки. Молодежь и здесь нашла выход. Так по¬явился феномен—диски «на ребрах». Это были отработанные рентгеновские снимки с маленькой дыркой посредине, со слегка закругленными ножницами краями. Столь экстравагантный выбор исходного материала объясняется очень просто. Рентгенограм¬мы были самым дешевым материалом, очень доступным. Поэтому пластинки из них стоили дешево. Умельцы при помощи самодельных специальных машин нарезали дорожки, копирующие пластинку-оригинал или магнитофонную ленту. Они ловили радиоприемниками концерты мэтров джазовой музыки и записывали их на магнито¬фон. «Ребра» продавались из-под полы. Главным распространителем таких записей был врач-рентгенолог Кировской поликлиники № 2 Юрий Яцевич. Он со своими друзьями в павильоне звукозаписи с броским названием «Первый в Сибири павильон звукозаписи», стоявшем у входа в Центральный парк культуры и отдыха, организовал запись на отработанной рентгеновской пленке зарубежной танцевальной музыки, осо¬бенно американской. Иркутская неформальная молодежь, как правило, проводила свои вечера на квартирах. Популярным местом сбора была квартира Юрия Яцевича на ул. Степана Разина, 29.
С 1958 — 59 годов, когда массы иностранных туристов хлынули в СССР, импортные джинсы, одежда, пластинки стали объектом фарцовки и быстро распространилось на обычную молодежь.
В 60-е годы в пик популярности вошли искусственные ткани. В моде синтетика, ткань будущего, символизирующая новую – космическую, эру в истории человечества. Модные нейлоновые блузки и рубашки, капроновые чулки, шубки из искусственного меха - теперь они на пике моды! Платья прилегающего силуэта, закрывавшие колени на два пальца, юбки, зауженные у колен. В моде были абстрактные набивные рисунки, яркие цветовые пятна. Огромным успехом пользовались также блестящие синтетические ткани с люрексом. Популярность завоевали костюмы, а символом десятилетия стало короткое пальто, которое продержалось в моде более 15 лет. На городских улицах все чаще стали появляться женщины в брюках.
Характерны были прически из волос, зачесанных наверх, которым модницы старались придать объем при помощи свернутой ткани или старых чулок, подложенных под волосы. В магазинах был завидный выбор моделей мужских и женских шляп, которые, тем не менее, оказались все меньше и меньше востребованы с каждым годом. Причем женщины отказались от этого аксессуара даже раньше, чем мужчины. А вот косынки на голову, или шали в холодное время годы молодые девушки по-прежнему носили с удовольствием.
Первое десятилетие правления Л.И. Брежнева не называли "периодом застоя". Для благополучия народа в эти годы было сделано немало - в СССР появились наряды не только из стран социалистического лагеря, но и "западные". С большими очередями, по невероятному блату - но их можно было достать. «Выбросили в продажу» - эта волшебная фраза заставляла бросать все и срочно ехать в магазин за дефицитным товаром. Или можно было наведаться на барахолку на берег Ушаковки, где торговали фарцовщики.
К началу 1970-х в СССР с опозданием проникла миди мода и стиль хиппи. Появление на улицах Иркутска длинноволосых хиппи с разноцветными фенечками вызывало у горожан неоднозначную и чаще неодобрительную реакцию. Нередко хиппарей били, в лучшем случае крутили пальцем у виска. Тем не менее, не кто иной, как хиппи переняли у Запада новый стиль одежды, которая со временем завоевала огромную популярность, обретя в советских условиях некоторый социальный престиж и даже политический подтекст. Стали популярны длинные юбки "ярусами", как у цыганок, или юбки "банан", закрученные по спирали. Собираясь на праздник или в отпуск, их можно было смастерить из пестрого сатина самим, за одну ночь. Популярными были нитки бус из полудрагоценных камней, батистовые блузы в фольклорном стиле с вышивками и "жатые" юбки "made in India". В продажу "выбрасывали" кримплен, нейлон, и другие синтетические ткани с яркими рисунками "купонами".
Наши женщины полюбили ткани с люрексом, они часто шили из них наряды. Для вечерних туалетов выбирали платья трапециевидной формы "принцесс" или комплекты "а-ля дворцовые пижамы". Они состояли из туники и брюк, иногда в угоду хиппи - с клешами.
В СССР прежние идеалы поблекли, и "тлетворный дух Запада" стал проникать в души людей. Ценились западные пластинки, импортные "шмотки", духи и косметика. Заграничные фильмы, появившиеся в кинопрокате, также будоражили воображение. Обладатель джинсов котировался в своей среде значительно выше, чем тот, кто их не имел. На кухнях все чаще задавали вопрос; "почему у нас хуже, чем у них? Ведь война давно кончилась?", Молодым не хотелось терпеть невзгоды и причитать, как родители, "лишь бы не было войны!"
28 декабря 1976 г. на центральном рынке был открыт торговый комплекс. По соседству, на Фурье, находился Иркутский дом моделей.
В 1970-годы желанными вещами модниц были сапоги-чулки, водолазка-лапша, брюки-клеш, желательно джинсовые, платья цветастых расцветок, наряды в клетку, в почете были искусственные ткани (кримплен). К середине 70-х годов длина мини завоевала ум женщин, но в отличие от 60-х годов, предпочтение отдавалось расклешенным юбкам и платьям. К концу 70-х в моду вошли пушистые меховые шапки, не без помощи героини Барбары Брыльски из фильма «Иронии судьбы или с легким паром», а особенно были популярны шапки из лисьего меха. Советские модницы выщипывали брови в ниточку, обильно красили ресницы и наносили светлую помаду с эффектом блеска.
Начало 1980-х в СССР стало воистину "периодом застоя" - старческого, маломощного, безынициативного: сменяли друг друга престарелые лидеры ЦК КПСС, также продолжала дряхлеть и разваливаться вся страна. Во всем ощущался дефицит, прилавки пустовали, за одеждой, любой, пусть просто удобной и добротной, выстраивались жуткие очереди. Население города, как и всей страны, испытывало большие трудности с продовольствием. Не хватало не только товаров, но и магазинов, которыми город был обеспечен лишь на 69%, столовых — на 65%, предприятий бытового обслуживания — на 70%. В нач. 80-х гг. среди производственных объединений города лидировала обувная фабрика «Ангара», однако ее продукцию нельзя было назвать модной. Иркутяне предпочитали съездить в Ангарск, и купить там более интересную одежду и обувь.
1980-е годы сопровождались ломкой стереотипов, это было время тотального дефицита, что существенно отразилось на моде. В моде был стиль унисекс, что значительно повлияло на психологию тогдашней молодежи, грубое, вызывающее поведение девушек нередко сопровождалось драками на дискотеках, и это считалось нормой поведения.
Моду 80-х годов можно охарактеризовать, как спортивный авангард, одежда прямоугольного силуэта, с широкими плечами, прослеживалась тенденция к геометризму, наряды декорируется асимметричными треугольными вставками, бесчисленными карманами, модницы носят дутые плащи, куртки, сапоги, мужчины и женщины предпочитают одежду одинакового покроя.
В начале 80-х годов на пике популярности были брюки-бананы, заканчивающиеся внизу пышной оборкой, как правило, их носили с топами. Примерно с середины 1980-х годов в моду вошли так называемые «варенки», этот шедевр производили в домашних условиях – варили с отбеливателем, данный тренд носили все, начиная с представителей поп-групп и заканчивая обыкновенной молодежью.
В середине 1980-х вошел в моду рукав под названием «летучая мышь». Головные уборы также были достаточно интересными, девушки носили «шапки-трубы», а парни вязаные «петушки».
К концу 80-х годов в моде произошел существенный прорыв, русскоязычный журнал «Burda Moden» внес свои существенные коррективы, никакой унификации, пиджаки с широкими плечами заменили более женственные, кокетливо приталенные, вошли в моду юбки-тюльпаны, ажурные колготки с люрексом, широкие ремни, единственное, еще до сих пор актуальны подкладные плечики в блузах, жакетах, платьях, появились первые лосины, тогда их носили сдержанных цветов, в основном черные.
Из аксессуаров отдавали предпочтение украшениям из цветной пластмассы: клипсам, бусам, многочисленным браслетам. В почете было занятие аэробикой, вместе с модой на аэробику пришли полосатые шерстяные гетры, которые носили не только во время занятий спортом, но и просто так. В моду вошли бунтарские прически в виде начесов, в которых прослеживались мелированные пряди, нещадно заливаемые лаком «Прелесть», некоторые дамы отдавали предпочтение химической завивке, несомненно, на моду тех лет повлияла эпатажная певица Мадонна. В макияже присутствует буйство красок, цветовая палитра без ограничений, яркие тени, не выщипанные брови, губная помада обязательно перламутровая, а за флакон духов «Опиум» женщины были готовы продать душу дьяволу. Атрибутами рок-направления были кожаные куртки с заклепками, перчатки без пальцев (митенки), обилие значков, заклепок, в которую облачалась молодежь. Появились такие неформальные движения, как панки, металлисты, скинхеды.
С приходом 1990-х годов Советский Союз перестал существовать. Новая жизнь в демократической России была похожа на анархию. Вал заграничных товаров хлынул на иркутские рынки. В 1992 году на центральном рынке была открыта известная каждому горожанину «Шанхайка» - популярный рынок китайских товаров. Народ обожал турецкий ширпотреб из кожи, однако скоро понял, что дешево и доступно – еще не значит качественно.
В моду вошли объемные до колен свитера из яркой синтетики или ангоры, мини-юбки и легинсы. Из аксессуаров популярными были поясные сумки, часы «Монтана», кроссовки, мыльницы, а также обувь на дикой платформе. Макияж прослеживался пока а-ля 80-е годы, прически заметно изменились, девушки «ставили» челки набок.
Малиновые пиджаки и золотые цепи «новых русских» до сих пор остались в памяти как символ торжества денег и безвкусия.
