Петр Никифорович Дамбинов родился 2 февраля 1892 г. в улусе Заглик Балаганского уезда Иркутской губернии (ныне Боханский район Иркутской области), в семье бедного бурятского крестьянина.
Детство писателя было безрадостным и тяжелым. Восьми лет он лишился матери, а через год умер и отец. Нужда заставила маленького Петю, его семерых братьев и сестер рано познать тяжелый крестьянский труд. Некоторые из них вынуждены были батрачить у местных богачей. Однако, родственники и одноулусники не оставили сирот в беде. Они помогли Пете поступить в Идинское двухклассное училище и окончить его.
Вот как пишет он в своей автобиографии об этом периоде: «Родился в 1892 году 2 февраля в улусе Заглик, Боханского хошуна и аймака в семье бедного бурята-крестьянина, занимавшегося хлебопашеством. Условия жизни, при которых я рос и воспитывался были крайне неблагоприятны: с одной стороны, среда, которая давила своею косностью, темнотой и религиозным фанатизмом, доходящим до того, что заставляли меня дрожать и трепетать перед какой-нибудь шкуркой зверя или тряпкой с изображением какого-нибудь онгона или заяна (шаманского духа или бога), с другой — нужда в насущном хлебе, доводящая всю семью до полуголодного существования, и постоянная болезнь родителей, сопряженная с почти непосильными шаманскими камланиями (молебствие).
Очень часто бывали случаи, когда по целым неделям, а иногда целый месяц вся семья питалась черным хлебом и чаем, о мясе, вообще об еде или ужине не приходилось тогда думать.
Точно не помню, в каком году, но приблизительно мне было тогда лет шесть или семь,- среднего брата отдали в работники Боханскому купцу Михаилу Пирожкову и этот брат немного помог семье тем, что заработал одну лошадь в течение лета. Особенно тяжело было после смерти матери, которая умерла, когда мне было восемь лет и отца, который умер на другой же год после матери. С шести лет я начал работать в поле — боронить и жать. Пахать сохой начал с двенадцати лет и пахал и вообще выполнял всю черновую работу по сельскому хозяйству до поступления в Жердовское сельскохозяйственное училище». В 1907 г. П. Дамбинов поступил в Жердовское сельскохозяйственное училище. В годы учебы он, как и другие учащиеся, установил связь со студенчеством Иркутска, знакомился с нелегальной литературой. Среди этой литературы было немало книг эсеровского, меньшевистского, анархического и иных толков, которые не могли не оказать влияния на души молодых людей. П. Н. Дамбинов в своей автобиографии вспоминает двухтомную "Историю русской общественной мысли" Иванова-Разумника, "Речи..." Кропоткина.
После окончания Жердовского училища его назначают учителем Отонхойского двухклассного училища в Эхирит-Булагате. Два года работы в этой школе (с 1913 по 1915 год) дали ему очень многое в обогащении знаний. Он со своими товарищами Т. Зандановым и А. Халмашкеевым организовал самообразовательный кружок под названием "Солбон" (Венера, отсюда и его псевдоним), в котором изучали историю общественных наук.
С 1915 года до Февральской революции П. Н. Дамбинов работал учителем Укырского инородческого двухклассного училища Боханского аймака Иркутской губернии. Как в Отонхое, так и в Укыре он принимал активное участие в общественной жизни улуса. Так, был избран председателем ревизионной комиссии Тальяно-Укырского кооператива, активно выступал против мобилизации бурят на тыловые работы. После Февральской революции он избирается членом и товарищем председателя Иркутского отдела Бурятского национального комитета, председателем Бурятского учительского союза и переезжает в г. Иркутск. После организации земства был избран членом Иркутской губернской земской управы.
В начале 1917 г. он вступает в партию эсеров, становится членом ее Иркутской организации. Этот выбор П. Н. Дамбинов в своей автобиографии 1927г. объяснил тем, что в то время партию эсеров он считал "самой революционной", предусматривающей "широкое национальное самоопределение вплоть до территориальной национальной автономии". П. Н. Дамбинов относится к числу тех представителей Бурятской интеллигенции, которые не сразу приняли Октябрьскую революцию. В годы иностранной интервенции и гражданской войны в Сибири он прошел суровую школу жизни, которая привела в конечном счете, по его признанию, "безоговорочному признанию Советской власти с ее революционным отцом - Октябрем". После освобождения Прибайкалья от иностранных интервентов и белогвардейцев П. Н. Дамбинов был командирован Иркутским военно-революционным комитетом в г. Верхнеудинске для организации революционной власти в бурятских улусах. В 20-х годах П. Н. Дамбинов фактически порывает с эсерами и входит в правительство ДВР, как представитель Бурнарревкома. На съезде представителей бурят Забайкалья, состоявшемся в Верхнеудинске с 23 мая по 3 июня 1920 г., был создан Бурят-Монгольский народно-революционный комитет, председателем его был избран П.Н.Дамбинов. За короткое время работы председателем Бурнарревкома П.Н.Дамбинов провел целый ряд общедемократических и культурно-национальных мероприятий при помощи и поддержке со стороны правительства ДВР. Он занимался подготовкой материалов к организации Бурят-Монгольской автономной области Дальнего Востока, приурочивая ее к предстоящему созыву Учредительного собрания ДВР. С декабря 1920 г. выходит газета "Голос бурят-монгола" - орган Бурнарревкома (ред. П. Н. Дамбинов), готовится база для издания на бурятском языке учебников, общественно-политической литературы и газеты.
С 12 октября 1921 г., по личной просьбе П. Н. Дамбинова его кандидатура в члены Президиума была снята. В октябре 1922 г. перед объявлением Советской власти на Дальнем Востоке П. Н. Дамбинов был выслан в Советскую Россию за формальную принадлежность к партии эсеров. С 1923 года по 1925 г. П. Н. Дамбинов жил в Москве, занимая различные должности в Представительстве республики при ВЦИК. Это время, проведенное в столице, были для него годами напряженной работы и учебы. Он много работает над повышением своего идейно-теоретического уровня и литературного мастерства. Изучает труды классиков марксизма-ленинизма, слушает лекции, доклады и выступления ведущих деятелей КПСС и Советского правительства.
5 апреля 1923 года в центральной "Правде" было опубликовано «Письмо в редакцию П. Н. Дамбинова», в котором он довольно подробно и самокритично объясняет мотивы своего ухода из партии эсеров и говорит о своей безоговорочной поддержке ленинской национальной политики КПСС и Советского правительства. Это был вполне логичный и естественный шаг поэта и гражданина, подсказанный всем ходом его внутренней эволюции. Находясь в Москве, Солбонэ Туя стал членом литературной группы Всероссийских писателей "Кузница", опубликовал стихотворения и заметки в газетах "Правда", "Известия", журналах "Красная новь", "Рабочий журнал" и "Крестьянка".
В конце 1924 г. П. Н. Дамбинов получает приглашение от правительства БурАССР приехать на родину и вплотную заниматься вопросами культурно-национального строительства. По приезде в Бурятию он возгласил театральное бюро, организованное в 1924 г. при Бурполитпросвете, а с 1925 г. переименованное в художественную секцию и переданное в ведение Бурятского ученого комитета (Буручком).
В 1927 г. было создано Бурятское отделение Сибирского союза писателей. 29 марта 1934 г. в Верхнеудинске был созван первый республиканский съезд бурятских писателей, на котором делегатами на первый Всесоюзный съезд писателей были избраны Солбонэ Туя, Санжи Ширабон и Елена Хоринская (Котлицкая). После съезда делегация бурятских писателей была принята А. М. Горьким. По специальному решению обкома и правительства Бурят-Монгольской республики 4 августа 1936 г. группа писателей в составе: Солбонэ Туя (руководитель), Х. Намсараева, Д. Дашинимаева и Б. Базарова отправилась в трехмесячную творческую командировку по городам, новостройкам, союзным и автономным республикам Советского Союза.
Характерная черта поэзии Солбонэ Туя второй половины двадцатых и тридцатых годов - страстное развенчание старого мира, мира патриархальной "цветостепи", воспетой им в молодости. Под влиянием критики он редактирует, переделывает многие свои ранние произведения. С середины двадцатых годов Солбонэ Туя стал писать на родном бурятском языке. Причем, он стал создавать произведения почти что во всех жанрах. В области прозы были отмечены его рассказ "Сэсэг" (1927), детская повесть "Цырен" (1935).
В 1935 г. он приступил к написанию романа о сложных психологических переменах в сознании старшего поколения бурятской интеллигенции, о рождении новой. По словам современников, Солбонэ Туя в новом своем произведении использовал немало автобиографического материала. Свой роман он посвящал двадцатилетию Октября и предполагал его завершить к октябрьским праздникам 1937 г. До настоящего времени рукопись романа не обнаружена.
В 1936 г. на сцене драмтеатра была поставлена крупная драма писателя "Оюун-Билик", посвященная Октябрю и гражданской войне в Восточной Сибири. В основу драмы положены действительные факты и события того периода. Главными героями выступают бурятские большевики и представители бедняков. Причем многие действующие лица имеют своих прототипов в жизни. Например, при создании образа главной героини Оюун-Билик использованы коммунистки М. М. Сахьяновой. В образе эсера улавливаются автобиографические моменты из жизни самого автора.
Таким образом, деятельность П. Н. Дамбинова на ниве культурного строительства была достаточно оживленной и совершенно правильна точка зрения о полной солидарности писателя с Советской властью в ее конечных гуманных целях строительства нового общества. В этот период имели место сложные внутренние поиски, утверждение и синтез новых взглядов, идей и идеалов, а также сопутствующие им ошибки и обретения. Однако всему этому в 1937 году был придан враждебный смысл, а имя крупного деятеля национальной культуры было подвергнуто поруганию и длительному забвению. 9 марта 1937 года на Дамбинова Петра Никифоровича была составлена короткая справка-объективка, как на бывшего эсера, не признавшего Советской власти. Считалось, что эсеровскую деятельность П. Н, Дамбинов не оставил, так как допускал антисоветские высказывания. О характере этих высказываний ничего дополнительно не сообщалось. Самым последним его прегрешением перед Советской властью считалась выпуск пьесы "Оюун-Билик", где, по мнению составителей справки, умалялись и выставлялись в плохом свете большевики, идеализировалась борьба эсеров.
18 марта 1937 года П. Н. Дамбинов был арестован в Улан-Удэ в своем доме по улице Бурятская, 20 кв. 6. При обыске были обнаружены и изъяты письма Я. Шведова, М. Бальбурова, А. Н. Александрова, различные блокноты Дамбинова, его письма о выходе из партии эсеров, различные общественно-политические журналы со статьями Л. Д. Троицкого и "троцкистов", а также "История ВКП(б)" под редакцией Зиновьева. После ареста дома осталась жена - Зинаида Павловна и сын Дориан.
13 октября 1938 года в г. Иркутске состоялось заседание выездной сессии Военной коллегии Верховного суда Союза ССР. Суд установил виновность П. Н. Дамбинова в совершении преступлений и приговорил его к высшей мере уголовного наказания - расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. Так оборвалась жизнь Солбонэ Туя, видного писателя, общественного деятеля, ученого подвижника бурятской культуры 20-30-х годов. 1 августа 1957 году П. Н. Дамбинов был посмертно реабилитирован.
Моя совесть чиста (из «Цветостепь», 1922)
…Я приехал сюда для работы,
Чтоб народу родному служить
Чтоб в минуты жестокой невзгоды
Испытанье его разделить!
Я считал своим долгом священным
В трудный час за народ свой страдать…
И ему, что во мне драгоценно,
Я решил неизменно отдать
Я в родимом улусе – Заглике
Своих братьев оставил, сестер…
И живы-ли они, иль убиты –
Я не знаю, не знаю с тех пор!
И по ним я скучаю, тоскую,
Ноет сердце порою по ним;
Но считаю в минуту такую
Смело биться с врагом я лихим
Моя совесть чиста пред народом,
Я был честен всегда перед ним
ДОЧЬ СТЕПЕЙ
(БУРЯТКА)
Вечно бедная и бледная
Жалко брошена в неволе…
Тьма злосчастно-беспросветная
Давит, давит, ее волю…
Старших в роде осуждения
Молчаливая боится
Не вступая в рассуждения,
Всем готова покориться…
За калым бурятка бедная
Замуж молча выдается…
И незрело – предрассветная
С плачем мужу отдается…
Тяжела ты, жизнь улусная,
Жизнь сестры моей родимой!
Хоть и светишь, безыскусная,
Красотой неуловимой.
Был с народом в минуты невзгоды –
До конца буду с ним, только с ним!
СЫН СТЕПЕЙ
Да что мне город многошумный,
Где только злобит злоба лжи?
Где редко встретишь, простодушных.
Простых и близких, для души!
Коль упоенный я свободой,
Живу степною широтой!?
Коль дом в степи — сама природа
С благоухающей травой?!
Да что мне город многошумный,
Его изысканный наряд?
Во Мне степном и простодушном
Одни порывы коль горят!
Коль сын приволья и простора
С его безбрежной широтой,
Где без указа, без призора
Живу одной лишь добротой.
Пусть буду правнук Чингисхана
С его воинственной душой,
Пусть сын я грязного шамана —
Горжусь своею простотой».
ИЗ СТРУН ТОСКИ
Опять тоскою такой знойной
Душа нежданно вся налилась.
Ах, как томительно и больно
Змеею в сердце она впилась!
Да что ей надо в моих глубинах,
В глубинах юных Моей души?
Какой боженок иль чертовщина
Впустила в сердце мороз тоски!?
Ах, как сжимает, сжимает сердце
Тоска холодной и злой рукой?
Какою лаской ему согреться?
И где найдет оно покой?
А впрочем, к черту все, что тоскливо —
Позорно душу залить тоской!
Мое ведь сердце полно порывов
И бьется юных надежд струей.
Пусть демон хмурый, пусть сын изгнанья
В тоске морозной найдет свой мир!
А мне не надо тоски терзанья,
Во мне лишь — песни поющих лир!
ИЗ СТРУН ЛЮБВИ
Цветущая нега твоя беспримерна...
Поверь, я тобою дышу!
С тобою умчаться к звездам беспредельным
Орлом поднебесным хочу!
Как ласково нежны влюбленные очи,
Как милы, сердечны они...
Мне нет при тебе неолуненной ночи —
Во мне при тебе лишь огни!
И в ласках моих запылает твой образ,
Порывом весенним маня.
Улыбка твоя и чарующий голос
Все манит любовью меня!
Ты радость, ты ласку приносишь с собою...
Тобою я только дышу.
Приди же ко мне и побудь же со мною...
И прямо скажи мне: «люблю».
В РОДИМОЙ СТЕПИ
Здесь, вдали от шума, пыли, воплей, стона,
В вечной неге простоты,
Под синеющим узором небосклона
Юрты юртятся в степи.
Травы солнцу рады… Травы дышат майно.
Улыбаются цветы.
Простота степная увлечет бескрайно
Красотою простоты!
Здесь порою стоном стонет песнь шамана –
Первобытные стихи…
Бестелесным духам, божествам без стана
Зашаманят степняки.
На степи родимой в травах цветостепи
Разыгрались табуны!
Степи степят юрты. Юрты юртят степи.
Неразрывные мои.
